Сними с меня лицо, как будто мраморную маску. (Otto Dix)
Глава IV
Бета: Daemon Div (она же гамма)
Фэндом: Ориджиналы
Персонажи: Том, Адам
Саммари: У каждого ребенка должны быть родители, чтобы оберегать его, защищать, наставлять... А что же, если их нет? Что, если с рождения вокруг грязь, боль и жестокость? Что будет с такими детьми?
Рейтинг: R (только из-за предупреждений здесь же в шапке)
Жанры: Слэш (яой), Драма
Предупреждения: Смерть персонажа, Изнасилование
Размер: миди
Статус: закончен
Рассказывая про «попытку изнасилования» друзьям, конечно, Адам рассчитывал на сочувствие и, даже, восхищение, потому как сильно приукрасил свое сопротивление. К его удивлению и даже разочарованию, Салли проигнорировала его рассказ, а потом и вовсе заявила, что теперь ей противно даже находиться с ним рядом, а Бэрри и Артур, как верные рыцари, последовали за своей маленькой госпожой. Адам остался один.
Сюзан, которая оправилась от потрясения довольно быстро, и Питер не теряли надежды исправить маленького бродяжку – теперь каждое утро начиналось с беседы о добре, зле и душе, в которой должно быть место Богу, а перед сном вместе с Сюзан Том читал молитву, направленную на то, чтобы Господь помог ему отыскать верный путь. Однажды ясным утром мистера Джонса осенило – он придумал еще одно гениальное решение, как ему казалось. Нарезающий по дому круги и злой после предательства друзей, Адам был немедленно озадачен порученной ему задачей.
— Не мог бы ты позаниматься с Томом письмом? – Питер благожелательно улыбался и крутил в пальцах правой руки трубку, сжимая левой подлокотник своего любимого кресла.
— Я его боюсь! – не без основания взвился Адам.
Он замечал иногда полные ненависти и чего-то еще взгляды своего врага, поэтому старался не оставаться с ним наедине.
— Ерунда! – пастор махнул рукой, с зажатой в ней трубкой. — Тебе ничего не угрожает, Адам! Так, посмотри на меня. Ты помнишь, чему нас учит Библия?
— Да… — тоскливый вздох сопроводил это воспоминание.
— В таком случае?
— Хорошо. Я позанимаюсь с ним…
— Молодец! – Питер буквально лучился от счастья – ему вновь удалось сделать мир немного лучше, что не могло не радовать.
Осторожно постучав и не дождавшись ответа, Адам заглянул в комнатку. В стремительно сгущающихся осенних сумерках он с трудом разглядел сгорбившуюся на полу у стены фигуру.
— Э-эй… — паренек решил вести себя вежливо. — Я могу зажечь свет?
— Зажигай.
В неярком желтом свете Адам почувствовал себя немного смелее, поэтому развязно плюхнулся на покрывало, немного съехавшее от его действий, и огляделся в поисках нужной книги.
— Ты куда дел учебник?
Том поднял голову и спокойно спросил:
— Зачем он тебе?
— Буду учить тебя письму. Вот чернила и бумага, — Адам продемонстрировал принесенное с собой.
— В тумбочке.
Разложив все на кровати, Адам понял, что так писать будет не очень удобно, и сполз на пол к Тому, который все так же изучал рассохшиеся трещинки на плохо прокрашенном полу, не знающем ковра.
— Это какая буква?
— Эн.
— Эта?
— Си.
— А эта?
— Алфавит я знаю, — ровно прервал Том вошедшего в раж Адама. — Ты говорил про письмо.
Недовольно поморщившись, но решив, что возражать – себе дороже, белобрысый мальчишка обмакнул перо и легко вывел несколько аккуратных округлых букв.
— Теперь ты. Пиши строчки.
Вместо загогулин у Тома расплылась клякса, мгновенно пропитывая весь лист. Испуганно отдернув руку, но не выпуская перо, оборвыш сообщил своему учителю столько нелитературных слов, что Адам даже покраснел, а ведь и он не был таким уж пай-мальчиком.
— Здорово… — мрачно пробормотал парень, выдирая перо из измазанных чернилами пальцев врага. — Ругаешься, — пояснил он, заметив виноватое выражение лица у Тома.
Почему-то Адаму не хотелось, чтобы его ученик расстраивался из-за первой неудачной попытки, а умение выражаться его и правда по-мальчишечьи восхитило.
— Давай снова… Смотри… Вот. Пробуй.
Том снова вцепился в перо, которое неудобно сминалось между пальцами и слегка щекотало ладонь.
— Не так держишь! – Адам поймал руку ученика и осторожно передвинул перо, не обращая внимания на капающие чернила, — Пиши.
Еще целый час провозились мальчишки, пока у Тома не стали получатся хоть и косоватые, но вполне разборчивые ряды букв, перемежающиеся то тут, то там, брызгами чернил и округлыми мокрыми пятнышками от пота, капающего с обоих лбов, склоняющихся над бумагой.
На второй день обучения Адам приступил сразу к словам. Осенний денек выдался по-летнему жарким, поэтому дети сидели на улице под яблоней.
— Нет! Не мяч, а кукла! Ты путаешь! – сердито выговаривал Адам, не замечая, что у калитки остановились его бывшие друзья и с интересом за ними наблюдают.
— Салли.
— Что Салли?
— Пришла, — Том болезненно поморщился и кивнул в сторону.
Адам поднял голову и застыл, плавясь под взглядом ярко-голубых веселых глазок, оценивающе пробегающих по нему. Бэрри в новом, еще чистом пиджачке, расставив ноги, стоял позади девочки, а Артур, как всегда, держался немного в стороне. Вот только теперь вместо Адама роль главаря занимал черноглазый смуглый мальчишка – Люк, сын того самого мистера Мэйли. Он первым распахнул калитку и двинулся к дереву.
— Адам… — мальчишка расплылся в улыбке, демонстрируя кривые мелкие зубы, уже подпорченные табаком, которым и торговал в своей лавчонке его отец.
Том отодвинул в сторону чернильницу и покосился на своего «учителя», угрюмо взирающего на бывших друзей, подобравшихся поближе.
— Воркуете? – Салли, язвительно улыбаясь, наступила голубой туфелькой на край прописи и ойкнула, — Ах, я такая неловкая… Значит, нашли с вонючкой общий язык, а, Адам?
— Мой отец… Попросил…
Салли переливчато рассмеялась и повернулась к Тому.
— Как дела, дружок?
— Не надо его так называть, я ревную… — приобняв девочку за талию, ухмыльнулся Люк.
В следующую секунду он оказался на траве, сбитый с ног взбешенным Адамом, мгновенно придавившим его сверху своей тяжестью и теперь бившим прямо в лицо и грудь, когда Люк руками пытался прикрыться. Салли, громко визжа и оглядываясь на Бэрри и Артура, отпрыгнула в сторону. Оба мальчишки бросились на Адама, и, когда один из них схватил его за шиворот, второй выбросил вперед кулак для удара, но неожиданно промахнулся, полетев на землю. Пнув лежащего и стонущего Люка, Том быстро расправился с Бэрри, не ожидавшим от оборванца такой прыти. Громко ревущая Салли вывела из дома миссис Джонс.
— …А он,… а он… — всхлипывала она, пытаясь прояснить ситуацию в свою пользу.
Мрачный Адам, проводив удирающего Люка взглядом, в котором светилось торжество, повернулся к матери.
— Что здесь происходит?! – Сюзи то и дело всплескивала руками, видя, как стремительно наливается синевой синяк под глазом Тома, а ее сын сплевывает кровь.
— Мы… мы пришли помириться… а он… он… — Салли все еще рыдала, но уже с трудом выдавливала из себя слезы.
Адам промолчал, зато Том неожиданно заговорил:
— Она врет.
— Лжет… — автоматически поправила его Сюзи.
— Хорошо, лжет. Все они пришли, чтобы поиздеваться над Адамом.
Салли заныла погромче, а Сюзан огляделась. Ни Бэрри, ни Артура, ни Люка в пределах видимости не наблюдалось, что наводило на мысли о действительной неверности теории, выдвинутой Салли, которая уже и сама занервничала.
— Вы мне не ве-ерите… — провыла она напоследок и, изобразив на хорошеньком личике отчаянье, мелкими быстрыми шажками засеменила к калитке, старясь сохранить при этом приличествующее леди достоинство.
Миссис Джонс тем временем занялась повреждениями своих мальчиков. Еще не до конца заживший нос Адама был вновь подвергнут осмотру на предмет новых ран, а Том был вынужден, прижав к глазу ложку, мирно сесть на стул в кухне.
Позже, выслушав подробный (но это не значит – правдивый) рассказ Адама о произошедшем инциденте, Питер решил, что мальчики заслуживают не слишком сурового наказания. Сюзан предложила лишить их сладкого на пару недель, и это предложение было утверждено, возможно, потому, что никогда раньше Адам не попадал в такие ситуации (случай с мнимой попыткой изнасилования не в счет), хотя, разумеется, это только мистер и миссис Джонс так думали. Бэрри и Артур частенько вытрясали деньги из деревенских ребят, ходивших в приходскую школу в полумиле от дома Джонсов, а в этом нелегком деле иногда доходит и до драки, просто раньше Адаму не сильно доставалось.
— Зачем ты полез? – скорее из любопытства спросил Тома белобрысый парень, когда они остались одни.
— За тем же, что и выловил тебя из реки… Послушай… — Том задумчиво заглянул в лицо сразу прикрывшегося щитом дерзости Адама и задал свой, видимо давно мучавший вопрос: — За что ты меня подставил? Сначала ожерелье, потом… — мальчик печально усмехнулся, -… «изнасилование». За что?
— Ты мне не нравишься, — пожал плечами Адам. — Просто не нравишься. Мне очень хотелось выжить тебя из дома, но не удалось… Извиняться не буду, и не надейся.
— Я и не надеюсь. Почему ты перестал?
— Возможно… Ну, возможно, ты не так плох, — мальчик постарался придать своим словам побольше шутливой снисходительности, но по выражению в глазах собеседника понял, что провалился. – Ладно, если честно… Боюсь получить от тебя снова.
— Ты не трус.
— Ну, спасибо, что так считаешь… — Адам криво усмехнулся и заерзал, пряча глаза.
Ему было как-то неловко и одновременно стыдно пытаться объяснить логикой свое поведение – никак это не выходило. Задавая себе вопрос насчет того, хочет ли он, чтобы Том ушел, мальчик понял, что ответ будет – нет.
— У меня не осталось друзей… А с тобой можно хотя бы поговорить, — определил наконец свои ощущения в слова Адам, не глядя на Тома, который немного задумчиво водил пальцами по подоконнику, наблюдая за садом, обильно смоченным недавним дождем.
— Если хочешь, я уйду, — совершенно неожиданно прервал мысли разоткровенничавшегося Адама оборвыш.
— Не хочу.
— Хорошо.
Бета: Daemon Div (она же гамма)
Фэндом: Ориджиналы
Персонажи: Том, Адам
Саммари: У каждого ребенка должны быть родители, чтобы оберегать его, защищать, наставлять... А что же, если их нет? Что, если с рождения вокруг грязь, боль и жестокость? Что будет с такими детьми?
Рейтинг: R (только из-за предупреждений здесь же в шапке)
Жанры: Слэш (яой), Драма
Предупреждения: Смерть персонажа, Изнасилование
Размер: миди
Статус: закончен
Рассказывая про «попытку изнасилования» друзьям, конечно, Адам рассчитывал на сочувствие и, даже, восхищение, потому как сильно приукрасил свое сопротивление. К его удивлению и даже разочарованию, Салли проигнорировала его рассказ, а потом и вовсе заявила, что теперь ей противно даже находиться с ним рядом, а Бэрри и Артур, как верные рыцари, последовали за своей маленькой госпожой. Адам остался один.
Сюзан, которая оправилась от потрясения довольно быстро, и Питер не теряли надежды исправить маленького бродяжку – теперь каждое утро начиналось с беседы о добре, зле и душе, в которой должно быть место Богу, а перед сном вместе с Сюзан Том читал молитву, направленную на то, чтобы Господь помог ему отыскать верный путь. Однажды ясным утром мистера Джонса осенило – он придумал еще одно гениальное решение, как ему казалось. Нарезающий по дому круги и злой после предательства друзей, Адам был немедленно озадачен порученной ему задачей.
— Не мог бы ты позаниматься с Томом письмом? – Питер благожелательно улыбался и крутил в пальцах правой руки трубку, сжимая левой подлокотник своего любимого кресла.
— Я его боюсь! – не без основания взвился Адам.
Он замечал иногда полные ненависти и чего-то еще взгляды своего врага, поэтому старался не оставаться с ним наедине.
— Ерунда! – пастор махнул рукой, с зажатой в ней трубкой. — Тебе ничего не угрожает, Адам! Так, посмотри на меня. Ты помнишь, чему нас учит Библия?
— Да… — тоскливый вздох сопроводил это воспоминание.
— В таком случае?
— Хорошо. Я позанимаюсь с ним…
— Молодец! – Питер буквально лучился от счастья – ему вновь удалось сделать мир немного лучше, что не могло не радовать.
Осторожно постучав и не дождавшись ответа, Адам заглянул в комнатку. В стремительно сгущающихся осенних сумерках он с трудом разглядел сгорбившуюся на полу у стены фигуру.
— Э-эй… — паренек решил вести себя вежливо. — Я могу зажечь свет?
— Зажигай.
В неярком желтом свете Адам почувствовал себя немного смелее, поэтому развязно плюхнулся на покрывало, немного съехавшее от его действий, и огляделся в поисках нужной книги.
— Ты куда дел учебник?
Том поднял голову и спокойно спросил:
— Зачем он тебе?
— Буду учить тебя письму. Вот чернила и бумага, — Адам продемонстрировал принесенное с собой.
— В тумбочке.
Разложив все на кровати, Адам понял, что так писать будет не очень удобно, и сполз на пол к Тому, который все так же изучал рассохшиеся трещинки на плохо прокрашенном полу, не знающем ковра.
— Это какая буква?
— Эн.
— Эта?
— Си.
— А эта?
— Алфавит я знаю, — ровно прервал Том вошедшего в раж Адама. — Ты говорил про письмо.
Недовольно поморщившись, но решив, что возражать – себе дороже, белобрысый мальчишка обмакнул перо и легко вывел несколько аккуратных округлых букв.
— Теперь ты. Пиши строчки.
Вместо загогулин у Тома расплылась клякса, мгновенно пропитывая весь лист. Испуганно отдернув руку, но не выпуская перо, оборвыш сообщил своему учителю столько нелитературных слов, что Адам даже покраснел, а ведь и он не был таким уж пай-мальчиком.
— Здорово… — мрачно пробормотал парень, выдирая перо из измазанных чернилами пальцев врага. — Ругаешься, — пояснил он, заметив виноватое выражение лица у Тома.
Почему-то Адаму не хотелось, чтобы его ученик расстраивался из-за первой неудачной попытки, а умение выражаться его и правда по-мальчишечьи восхитило.
— Давай снова… Смотри… Вот. Пробуй.
Том снова вцепился в перо, которое неудобно сминалось между пальцами и слегка щекотало ладонь.
— Не так держишь! – Адам поймал руку ученика и осторожно передвинул перо, не обращая внимания на капающие чернила, — Пиши.
Еще целый час провозились мальчишки, пока у Тома не стали получатся хоть и косоватые, но вполне разборчивые ряды букв, перемежающиеся то тут, то там, брызгами чернил и округлыми мокрыми пятнышками от пота, капающего с обоих лбов, склоняющихся над бумагой.
На второй день обучения Адам приступил сразу к словам. Осенний денек выдался по-летнему жарким, поэтому дети сидели на улице под яблоней.
— Нет! Не мяч, а кукла! Ты путаешь! – сердито выговаривал Адам, не замечая, что у калитки остановились его бывшие друзья и с интересом за ними наблюдают.
— Салли.
— Что Салли?
— Пришла, — Том болезненно поморщился и кивнул в сторону.
Адам поднял голову и застыл, плавясь под взглядом ярко-голубых веселых глазок, оценивающе пробегающих по нему. Бэрри в новом, еще чистом пиджачке, расставив ноги, стоял позади девочки, а Артур, как всегда, держался немного в стороне. Вот только теперь вместо Адама роль главаря занимал черноглазый смуглый мальчишка – Люк, сын того самого мистера Мэйли. Он первым распахнул калитку и двинулся к дереву.
— Адам… — мальчишка расплылся в улыбке, демонстрируя кривые мелкие зубы, уже подпорченные табаком, которым и торговал в своей лавчонке его отец.
Том отодвинул в сторону чернильницу и покосился на своего «учителя», угрюмо взирающего на бывших друзей, подобравшихся поближе.
— Воркуете? – Салли, язвительно улыбаясь, наступила голубой туфелькой на край прописи и ойкнула, — Ах, я такая неловкая… Значит, нашли с вонючкой общий язык, а, Адам?
— Мой отец… Попросил…
Салли переливчато рассмеялась и повернулась к Тому.
— Как дела, дружок?
— Не надо его так называть, я ревную… — приобняв девочку за талию, ухмыльнулся Люк.
В следующую секунду он оказался на траве, сбитый с ног взбешенным Адамом, мгновенно придавившим его сверху своей тяжестью и теперь бившим прямо в лицо и грудь, когда Люк руками пытался прикрыться. Салли, громко визжа и оглядываясь на Бэрри и Артура, отпрыгнула в сторону. Оба мальчишки бросились на Адама, и, когда один из них схватил его за шиворот, второй выбросил вперед кулак для удара, но неожиданно промахнулся, полетев на землю. Пнув лежащего и стонущего Люка, Том быстро расправился с Бэрри, не ожидавшим от оборванца такой прыти. Громко ревущая Салли вывела из дома миссис Джонс.
— …А он,… а он… — всхлипывала она, пытаясь прояснить ситуацию в свою пользу.
Мрачный Адам, проводив удирающего Люка взглядом, в котором светилось торжество, повернулся к матери.
— Что здесь происходит?! – Сюзи то и дело всплескивала руками, видя, как стремительно наливается синевой синяк под глазом Тома, а ее сын сплевывает кровь.
— Мы… мы пришли помириться… а он… он… — Салли все еще рыдала, но уже с трудом выдавливала из себя слезы.
Адам промолчал, зато Том неожиданно заговорил:
— Она врет.
— Лжет… — автоматически поправила его Сюзи.
— Хорошо, лжет. Все они пришли, чтобы поиздеваться над Адамом.
Салли заныла погромче, а Сюзан огляделась. Ни Бэрри, ни Артура, ни Люка в пределах видимости не наблюдалось, что наводило на мысли о действительной неверности теории, выдвинутой Салли, которая уже и сама занервничала.
— Вы мне не ве-ерите… — провыла она напоследок и, изобразив на хорошеньком личике отчаянье, мелкими быстрыми шажками засеменила к калитке, старясь сохранить при этом приличествующее леди достоинство.
Миссис Джонс тем временем занялась повреждениями своих мальчиков. Еще не до конца заживший нос Адама был вновь подвергнут осмотру на предмет новых ран, а Том был вынужден, прижав к глазу ложку, мирно сесть на стул в кухне.
Позже, выслушав подробный (но это не значит – правдивый) рассказ Адама о произошедшем инциденте, Питер решил, что мальчики заслуживают не слишком сурового наказания. Сюзан предложила лишить их сладкого на пару недель, и это предложение было утверждено, возможно, потому, что никогда раньше Адам не попадал в такие ситуации (случай с мнимой попыткой изнасилования не в счет), хотя, разумеется, это только мистер и миссис Джонс так думали. Бэрри и Артур частенько вытрясали деньги из деревенских ребят, ходивших в приходскую школу в полумиле от дома Джонсов, а в этом нелегком деле иногда доходит и до драки, просто раньше Адаму не сильно доставалось.
— Зачем ты полез? – скорее из любопытства спросил Тома белобрысый парень, когда они остались одни.
— За тем же, что и выловил тебя из реки… Послушай… — Том задумчиво заглянул в лицо сразу прикрывшегося щитом дерзости Адама и задал свой, видимо давно мучавший вопрос: — За что ты меня подставил? Сначала ожерелье, потом… — мальчик печально усмехнулся, -… «изнасилование». За что?
— Ты мне не нравишься, — пожал плечами Адам. — Просто не нравишься. Мне очень хотелось выжить тебя из дома, но не удалось… Извиняться не буду, и не надейся.
— Я и не надеюсь. Почему ты перестал?
— Возможно… Ну, возможно, ты не так плох, — мальчик постарался придать своим словам побольше шутливой снисходительности, но по выражению в глазах собеседника понял, что провалился. – Ладно, если честно… Боюсь получить от тебя снова.
— Ты не трус.
— Ну, спасибо, что так считаешь… — Адам криво усмехнулся и заерзал, пряча глаза.
Ему было как-то неловко и одновременно стыдно пытаться объяснить логикой свое поведение – никак это не выходило. Задавая себе вопрос насчет того, хочет ли он, чтобы Том ушел, мальчик понял, что ответ будет – нет.
— У меня не осталось друзей… А с тобой можно хотя бы поговорить, — определил наконец свои ощущения в слова Адам, не глядя на Тома, который немного задумчиво водил пальцами по подоконнику, наблюдая за садом, обильно смоченным недавним дождем.
— Если хочешь, я уйду, — совершенно неожиданно прервал мысли разоткровенничавшегося Адама оборвыш.
— Не хочу.
— Хорошо.
@темы: творчество, Слэш
-
-
17.08.2010 в 10:18-
-
17.08.2010 в 11:59-
-
17.08.2010 в 12:13Хорошее описание +
Идея что надо +